Мир фентази

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Мир фентази » Фан-фики » Не получилось у родителей? Получится у нас...


Не получилось у родителей? Получится у нас...

Сообщений 1 страница 9 из 9

1

Не получилось у родителей? Получится у нас.... 

Автор: я
Рейтинг: наверное R
Жанр: роман и приключения
Пейринг: Драко/Гермиона, Роза/Скорпиус
Саммари: Роза и Скорпиус случайно находят память Драко Малфоя во времена его обучения на шестом курсе и дневник Гермионы Грейнджер. В результате этих находок они узнают, что их родители тайно встречались на шестом курсе...
Предупреждение: возможно ООС персонажей и (это уже точно) AU шестой, седьмой книг

   - Грейнджер, ты невыносимая заучка! Мне даже общаться с тобой противно.
   - Ну, так не общайся, Малфой! – девушка с яростью обернулась, глядя в серые холодные глаза. – Ты меня уже достал. С первого курса прохода не даешь.
   - И не дам, Грейнджер, не надейся, - на губах играет ненавистная ухмылка. – Мне доставляет удовольствие доводить тебя до белого каления.
   - Я тебя ненавижу! – палочка в мгновение ока оказалась в руке. Плевать на запреты, плевать на Филча, лишь бы стереть с бледного лица слизеринца ненавистную ухмылку.
   - Что здесь происходит? – из-за угла вышел худой черноволосый парень в очках.
   - Поттер, - протянул светловолосый юноша все с той же дурацкой ухмылкой. – Как очки? Еще держатся? Может, помочь им упасть с твоего любопытного носа?
   - Малфой, чего ты снова к ней прикопался? Ведь, допрыгаешся – получишь, когда-нибудь, от лучшей ведьмы Хогвартса. Остынь, Роза, он не стоит того. Пойдем в гостиную, - спокойно сказал черноволосый юноша.
   - Ты прав, Ал, не стоит. Пойдем.
   На лице Скорпиуса так и осталась мерзкая усмешка. Он крикнул им вслед:
   - Завтра еще поговорим, Грейнджер!

   - Роззи,  я не понимаю, что ему от тебя надо?
   - Альбус, я бы и сама хотела знать, - вздохнула Роза Уизли.
   Роза и Альбус Северус уже учились на шестом курсе школы чародейства и волшебства Хогвартс. Роза, так же, как и ее мать Гермиона Грейнджер в свое время, была лучшей ученицей Хогвартса, это и еще их удивительное внешнее сходство заставляло многих учителей с первого курса называть Розу по фамилии Грейнджер, так, что к концу первого года обучения за ней твердо закрепилась фамилия Грейджер-Уизли. Альбус, Лили и Хьюго посмеивались над ней из-за этого, но втайне немного завидовали. Альбус был внешне ужасно похож на отца, но характер у него был скорее матери – Джинни. В некоторых ситуациях он вел себя хладнокровно и уверенно, а в некоторых – совершенно непредсказуемо. Скорпиус Малфой учился на факультете Слизерин, на одном курсе с гриффиндорцами Розой и Альбусом. Такой же гордый и самоуверенный, как и отец, Скорпиус был точной его копией. От матери – Пэнси Малфой – у него не было совершенно ничего. Глядя на Скорпиуса можно было подумать, что с Драко Малфоя сняли клон и немного омолодили. Но, все же, Скорпиус был копией отца лишь внешне. Внутри он был несколько мягче, нежели Драко. Но об этих его качествах не догадывался никто, в том числе и сам Скорпиус.
   Лили и Хьюго учились на четвертом курсе. Лили была очень похожа на свою бабушку – Лили Эванс: темно-рыжие волосы, аккуратные черты лица, а вот глаза матери, Джинни. Хьюго, как ни странно, не походил ни на отца, ни на мать. Лишь огненно-рыжие волосы и огромные карие глаза показывали, что он сын Гермионы и Рона Уизли, а в остальной внешности у него все было свое, не похожее на родительские черты.
   Джеймс Поттер, старший сын Гарри и Джинни Поттеров, уже окончил школу и сейчас вместе с отцом первый год работал в Министерстве Магии мракоборцем.
   - Роза, тебе не кажется, что Малфой чаще пристает к тебе, чем к нам?
   - Кажется, Ал, кажется. Особенно в этом году. Он меня за полтора месяца достал ужасно. Если бы не ты, я бы его сегодня заколдовала.
   - Не сомневаюсь, - улыбнулся кузен. – И все же я не понимаю, чего ему от тебя надо?
   - Не знаю, Альбус, не знаю, - грустно вздохнула Роза.

   « Снова довел ее, - торжествовал в это время Скорпиус. – Надо же – даже палочку сегодня выхватила. Черт, как же она хороша в гневе!.. Нет, нет, она не может быть хороша, никак – она же дочь грязнокровки Грейнджер и осквернителя крови Уизли!
…Но, все-таки, ужасно привлекательна. Нужно спросить у отца, мать ее была такой же красоткой… Нет, отец порвет меня за такой вопрос. Да, она привлекательна, но нравиться она мне не может! Все. Точка».
   
   - Роза, можно у тебя спросить? – к девушке подошла кузина. Не получив в ответ никакой реакции, Лили помахала рукой перед носом сестры. – Роза, ты слышишь меня?
   - Что? Да, Лил, что у тебя?
   - Роззи, что с тобой? – обеспокоено спросила сестренка. – Ты какая-то странная в последнее время, - вдруг девочка улыбнулась. – Ты не влюбилась ли?
   «Блин, вечно эти младшие со своими вопросами!» - раздраженно подумала Роза, а вслух сказала:
   - Конечно, нет, Лили, что за глупости?
   - А мне кажется, да, - хитрющая улыбка озарила лицо. В свои четырнадцать Лили не утеряла детскую проницательность.
   - Все, Лил, не говори ерунды. Зачем ты меня отвлекла?
   - Отвлекла от чего? – удивилась Лили. – От тупого глазения в огонь?
   - Лил, я сейчас рассержусь… - угрожающе произнесла Роза.
   - Ладно-ладно. Смотри, мне тут профессор Флитвик курсовую задал, я хотела спросить: какую тему лучше выбрать…
   Роза помогла Лили с ее курсовой и пошла погулять по вечернему Хогвартсу. Мысли ее были о великой хогвартской тройке – ее отце, матери и дяде Гарри. Она вспомнила все их приключения, о которых ей рассказывала мама в детстве перед сном…

  - Мамочка, расскажи мне еще раз про тот год, когда дядя Гарри занимался с профессором Дамблдором, - просит девятилетняя девочка, лежа в кровати, рассказать красивую молодую женщину столь редко слышимую историю.
   - Давай завтра, Роззи, сегодня я тебе уже рассказывала о Министерстве, - устало вздохнула Гермиона.
   - Мама, ты каждый раз говоришь завтра, а на завтра рассказываешь другое, - надулась маленькая Роза.
   - Роза, тебе пора спать, - строго проговорила мать. – Завтра мы идем в гости к дяде Гарри, ты, ведь, помнишь?
   - Да, помню, мам, но еще совсем не поздно. Пожалуйста, ты так редко рассказываешь о Принце-Полукровке, - упрашивает Роззи.
   - Роза, завтра. Обещаю тебе, завтра расскажу. А теперь спи.
   - Правда, завтра расскажешь?
   - Правда. Спокойной ночи, солнышко.
   - Спокойной ночи, мама.
   Гермиона потушила свет и вышла из спальни дочери. В коридоре она прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. Из-под век скользнула одинокая слезинка. «А еще говорят, что время лечит», - горько усмехнулась она, глядя на сверкающую каплю, дрожащую на пальце. Она ненавидела шестой год обучения в Хогвартсе и не только из-за того, что он был последним, и не из-за того, что именно в этот год началась война в открытую. Нет. Эти причины были второстепенны…
   - Гермиона, - из размышлений ее вывел голос Рона, - что, уснула Роза?
   - Да, уснула. А Хьюго?
   - Да, тоже. Пойдем и мы спать.
   Гермиона, вдруг, обняла мужа и с чувством сказала:
  - Рон, я люблю тебя. Всегда любила, даже, когда сомневалась в этом. Ты мне веришь?
    - Конечно, милая, - несколько удивленно ответил мужчина. – Я тебя тоже люблю…

   «Почему мама так не любит шестой курс? – недоумевала шестнадцатилетняя Роза. – Я сейчас на шестом и мне здесь очень нравится». Она думала, что мать расскажет ей о своем странном отношении к шестому курсу, когда сама девушка будет на нем учиться. Но нет, Гермиона молчала. Розу это очень удивляло. У матери, так же, как и у дочери, не было никаких секретов друг от друга, но вот неприязнь миссис Уизли к шестому курсу была для Розы непреодолимой загадкой. За этими размышлениями девушка не заметила, как зашла на восьмой этаж. Оглядевшись и поняв, где она, Роза подошла к гобелену Варвары Вздрюченного. Тут  ей в голову пришла мысль: «Если в Выручай-комнате можно спрятать, то, наверное, можно и найти. Найти ответы на вопросы». Быстро пройдясь трижды мимо гобелена, она подумала: «Хочу узнать ответы на вопросы». Ничего не случилось. Тогда Роза переделала фразу и снова прошлась. Снова и снова девушка делала попытки, но ничего не происходило. Уже отчаявшись и машинально прохаживаясь туда-сюда по коридору, Роза задалась вопросом: «Почему же Гермиона Грейнджер не любит шестой курс?»
   И тут появилась дверь.
   Девушка в ступоре смотрела на нее около минуты, потом, опомнившись, забежала в комнату и заперла дверь. Медленно, боясь быть разочарованной, Роза повернулась и увидела стол. На столе было два предмета: чаша, покрытая рунами, и обугленная тетрадка. Осторожно, взвешивая все «за» и «против», Роза подошла к столу и, не притрагиваясь к предметам, рассмотрела их получше. Тетрадь была когда-то розового цвета, а сейчас, видимо, побывав в огне, стала какого-то грязного, непонятного. Роза поняла, что тетрадка магловская – она однажды видела нечто подобное у однокурсницы-маглы. Обтянутая пластиковой обложкой тетрадь почти не пострадала, тогда как обложка ее была оплавлена и обуглена. Решив, что тетрадь маглов не может быть опасна, но помня рассказ матери о дневнике Тома Реддла, девушка притронулась к ней палочкой. Тут же от тетради пробежала горячая волна по палочке к руке Розы. Волшебная палочка напряженно задрожала, и девушка поспешно отдернула руку, понимая, что палочка сдерживала защитные чары, направленные на нее. Решив, что с тетрадкой разберется потом, Роза повернулась к чаше.
   Чаша была каменной, спиралью ее опоясывали множество рун, некоторые из них девушка узнавала – руна хранения, памяти, проникновения, - но большинство были для нее загадкой. Аккуратно заглянув внутрь, Роза увидела серебристое вещество – газ, не газ; жидкость, не жидкость. «Память» - промелькнуло в голове. Дядя Гарри рассказывал о ней и не раз. Он даже, на всякий случай, научил, как из нее выбираться своих детей и племянников. Роза ни разу прежде не видела память, но знала, что ничего опасного в ней нет, к тому же ей было известно заклятие, с помощью которого можно из нее выбраться, поэтому девушка решила наплевать на риск и поддаться любопытству.
   Роза проверила замок на двери и наложила (на всякий случай) еще пару заклятий. Затем, с бешено колотящимся сердцем, дрожа от все нарастающего любопытства, она наклонилась к чаше, коснувшись ее кончиком носа. Тут же реальный мир закружился и пропал, а девушка очутилась в какой-то комнате. Оглядевшись, девушка не поверила своим глазам: на окне почти пустой маленькой комнаты сидел… Малфой! Забыв о том, что она в памяти, Роза подошла к Скорпиусу и пораженно спросила:
   - Что ты здесь делаешь?
   Ноль реакции.
   Раздались шаги, и в комнату вошла девушка. Юноша, до этого смотревший куда-то вдаль, за окно, с интересом повернул голову. Роза тоже повернулась… И чуть не упала: в дверях стояла она, буравя парня раздраженным взглядом! Тут в голове у Розы что-то зашевелилось. «Так. Это память. Я этого не помню, следовательно, это не я». Приглядевшись повнимательней к девушке, она заметила, что волосы ее длиннее и темнее, чем ее собственные, и совсем без рыжины, которой отливали волосы Розы; одежда такая, какой у Розы никогда не было, да и какая-то старомодная; нос немного курносый, а глаза чуточку темнее. Тут к Розе пришло внезапное осознание: «Мама». Голова закружилась, Роза прислонилась к холодной стене и холод привел ее в чувство. «Это память. Память кого? Малфоя? Да, его, он один был в этой комнате… Но он не может помнить мою маму такой. Значит это не Малфой». Приглядевшись и к парню, девушка заметила, что он выглядит немного старше Малфоя, а в остальном точная его копия. «То есть это Малфой. Но не этот Малфой, а тот, другой, Малфой». Окончательно запутавшись, Роза решила называть Малфоя по имени: «Это Малфой, но не Скорпиус, а Драко. Да. Это память Драко Малфоя».
   Все это пронеслось в голове у Розы за несколько секунд, а тем временем между Гермионой Грейнджер и Драко Малфоем начался диалог:
   - Что ты здесь делаешь, Малфой?
   - Могу задать тебе тот же вопрос, Грейнджер, - фамилию Гермионы Драко произнес с какой-то странной интонацией, будто имя грязи, которая была золотом. Он усмехнулся – точь-в-точь Скорпиус.
   - Чего ты усмехаешься? – спросила Гермиона, все еще стоя в дверях.
   - А почему бы не поусмехаться? – вновь дурацкая усмешка. – Хотя, знаешь, я отвечу. Ты упрямая до ужаса и не уйдешь из этой комнаты, пока – первый вариант – ты не вытуришь отсюда меня, и – второй вариант – мы с тобой снова не рассобачимся в пух и прах. А так как я тоже упрямый, то нам остается только второй вариант, - теперь на губах уже не усмешка, а улыбка, холодная, словно льдинка. Серые глаза смотрят с интересом: что она ответит.
   Гермиона тоже улыбнулась.
   - Я не сделаю ни того, ни другого, - ответила она и прошла в комнату. – Я останусь здесь. Рядом с тобой.
   Под пораженным взглядом Малфоя Гермиона подошла к нему и села рядом на окно. Драко быстро отодвинулся от нее.
    - Что, противно сидеть рядом с грязнокровкой? – с грустной усмешкой спросила девушка. Роза заметила, что глаза у нее заплаканные, и Гермиона старалась не смотреть на Малфоя, чтобы он этого не заметил.
   - Ты даже не представляешь, как, - Малфой демонстративно скривил губы.
   - Придется терпеть, раз ты такой упрямый, - улыбнулась Гермиона. – Ты, ведь, никуда не уйдешь?
   - Не уйду, Грейнджер, и не надейся, - Драко сел посвободней, но, по-прежнему, следя за тем, чтобы не прикасаться к девушке.
   На этом воспоминание оборвалось. Не дожидаясь, пока появится следующее, Роза непослушными губами пробормотала заклятие и снова оказалась в Выручай-комнате.

Отредактировано Мариша (2009-01-07 11:58:22)

2

* * *

   Не в силах твердо стоять на ногах, Роза пошатнулась и упала на колени, тяжело дыша, будто после долгого бега. «Мама… Малфой… Но этого не может быть! Они не могли быть вместе. Их противостояние длится на протяжении многих лет и, более того, перешло на детей. Да, точно. На детей. Придется поговорить с Малфоем.» Это решение пришло совершенно неожиданно и тут же она поняла всю его глупость и абсурдность. Роза усмехнулась, представив, как она спокойно подходит к Малфою и заводит с ним панибратский разговор о родителях. Абсурд! Роза Уизли и Скорпиус Малфой – враги по гроб жизни.
   Роза встала на ноги и огляделась. Взгляд ее остановился на столе с двумя загадочными предметами. Стараясь не думать о чаше, девушка подошла к тетради. Она произнесла заклятие с помощью которого можно было определить, какие чары наложены на предмет. Вокруг тетрадки засверкали вспышки разных цветов. Роза отпрянула от нее, поражаясь разнообразию воображения хозяина тетради. Или хозяйки? Эта тетрадь скорее всего дневник. А раз этот дневник розового цвета, то он скорее девичий. А, раз Роза хотела узнать о своей матери, значит… это дневник Гермионы Грейнджер.
   Девушка судорожно вздохнула. Она уже мало что соображала и решила оставить все загадки на завтра, а сейчас пойти спать. Роза дотронулась до дверной ручки и замерла. «Как я потом сюда попаду?» Девушка стала поспешно вспоминать свои мысли перед входом в комнату. Минут пять она перебирала их и, наконец, вспомнила: «Почему же Гермиона Грейнджер не любит шестой курс?» Облегчено вздохнув, Роза покинула Выручай-комнату.

   - Альбус, я спать хочу.
   Они сидели на заклинаниях, профессор Флитвик рассказывал им о заклятии адского пламени. Роза положила голову на плечо кузена и прикрыла глаза.
   - Роза, ты говоришь мне это уже в пятый раз, - с некоторым раздражением сказал Альбус. – Потерпи – двадцать минут до конца осталось, это последний урок. Может, объяснишь мне, отчего ты так хочешь спать?
   - Может и объясню… Только потом, - девушка зевнула, не раскрывая глаз. – А ты мне потом лекцию дашь?
   - Дам. Роззи, подожди, мне надо записать, - Альбус повел плечом, сбрасывая голову сестры. Она нехотя убрала ее и разлепила глаза. Не задумываясь, что делает, Роза взяла перо и окунула его в чернильницу, затем начала что-то медленно выводить на листке пергамента, мечтая о мягкой кровати под пологом. Потом Роза отложила перо и, даже не взглянув на пергамент, снова положила голову на плечо Альбуса.
   - Ал, сколько до конца? – лениво спросила она.
   - Пять, - коротко ответил он, снова сбрасывая ее голову, чтобы сделать запись.
   Роза положила голову на стол и в очередной раз закрыла глаза. Наконец, раздался долгожданный звонок. Девушка схватила сумку и вытолкнула Альбуса из-за парты. Чуть было не упав, Ал раздраженно посмотрел на кузину, и пошел вслед за ней из класса. Аудитория почти опустела, когда к столу, за которым сидели Альбус и Роза, подошел Скорпиус Малфой и взял пергамент, забытый Розой на столе. На листке было выведено два красивых сердца. Одно было разбитым и в разных его половинках были инициалы «Г.Г.» и «Д.М.» Второе же, наоборот, было целым и инициалы «Р.У.», «С.М.» проходили по диагонали. Гадая, что это может значить, и не смея верить своим догадкам, Скорпиус аккуратно сложил пергамент, убрал его в сумку и покинул класс.

   Выспавшись и наскоро сделав уроки, Роза кинула Алу: «Не жди меня», и пошла снова на восьмой этаж. Полночи девушка промучилась в догадках, но так ни до чего и не дошла, кроме как до того, что дневник побывал в адском пламени, которое сожгло Выручай-комнату в день войны с Волан-де-Мортом. Как комната восстановилась, Роза не понимала, но думала, что Хогвартс способен к самовосстановлению. Скорее всего, дневник как-то оказался в комнате с заброшенными вещами – может, Гермиона потеряла его, а, может, и выбросила. Сейчас Роза шла к гобелену с большой книгой под мышкой «Тысяча заклятий и миллион контрзаклятий». Она хотела попробовать прочитать дневник, сняв с него все чары и снова погрузиться в память Малфоя, чтобы убедиться в том, что между ним и ее матерью ничего не было.
   - Грейнджер! Эй, Грейнджер! – так ее фамилию произносил только один человек. Руки Розы сами собой потянулись к волшебной палочке, а зубы заскрежетали. Она медленно обернулась. Со своей дебильной ухмылкой на губах к ней подошел Скорпиус Малфой. – Куда собралась, Грейнджер? – спросил он.
   - Не твое собачье дело, Малфой! – грубо ответила девушка.
   Он неожиданно легко согласился с этим:
   - Ладно, не мое, так не мое. Тогда, может, объяснишь мне, что это? – Скорпиус достал из сумки аккуратно сложенный лист пергамента.
   - Что это? – удивленно спросила Роза.
   - Это я у тебя спрашиваю: что это?
   - Понятия не имею, - вздернула носик она, продолжая с любопытством поглядывать на пергамент. В голове у нее сейчас стоял вопрос: «Спросить или не спросить? Знает он что-то или нет?»
   - Ладно. Смотри, - Малфой развернул пергамент. Роза подошла чуть-чуть поближе к Скорпиусу, но так и не смогла ничего рассмотреть.
   - Подойди ты, не бойся, я не кусаюсь, - усмехнулся парень. Роза подошла еще на пару шагов, ожидая какой-нибудь подляны, и осторожно заглянула в лист. К своему великому удивлению она увидела там два красивых сердца – одно разбитое с инициалами «Г.Г.» и «Д.М.», а второе целое с инициалами «Р.У.» и «С.М.» Но удивил Розу не рисунок, а то, что он был нарисован ее рукой.
   - Что это? – снова спросила она.
   Малфой посмотрел на нее с удивлением и интересом: он ожидал, что девушка будет отпираться – мол, это не мое, а, вообще, отдай сюда. Он спросил:
   - Ты, что, Грейнджер, серьезно не знаешь, что это, или у тебя такой хороший актерский талант?
   - О чем ты? – раздраженно спросила Роза. – Мне нужно идти, ты меня отвлекаешь, - с этими словами Роззи развернулась и пошла было к Выручай-комнате, но Скорпиус схватил ее за запястье. – Не трогай меня! – возмутилась она и вырвала свою руку из цепких пальцев. Малфой отпустил ее и демонстративно отряхнул руку, словно от грязи.
   - Я вижу, разговор у нас с тобой не клеится, - вновь усмешка. – Хорошо. Я нашел этот дневник на твоем столе после урока заклинаний.
   - Мало ли кто его там оставил, - фыркнула Роза, все еще недоуменно глядя на парня: чего он от нее хочет?
   - Конечно, мало ли, - снисходительно согласился Малфой. – Вот только есть несколько но: пергамент оказался на столе после того, как ты за ним сидела, инициалы на разбитом сердце твоей матери и моего отца и, наконец, инициалы на целом сердце твои и мои.
   - Я опровергну твою теорию, Малфой. Во-первых: я в тебя не влюбилась! Во-вторых: я не помню, чтобы я или Альбус рисовали нечто подобное. В-третьих: этот пергамент на столе мог оставить класс, который был до нас. И, в-четвертых: мне пора.
   - Стой! – властно сказал Малфой.
   - Не смей мне указывать!
   - Я еще не закончил.
   - Зато я закончила.
   - А как ты объяснишь инициалы?
   Роза задумалась – инициалы действительно странные, особенно учитывая то, что она вчера видела в Омуте Памяти.
   - Молчишь? Нечего сказать?
   - Людей с такими инициалами в Хогвартсе полно, - неуверенно сказала она.
   - Конечно, - фыркнул Малфой, - особенно если учитывать все вышеперечисленные факты.
   - Ну, ладно. Хорошо, - решилась Роза. – Ты знаешь, с кем встречался твой отец на старших курсах обучения?
   - Зачем тебе? – пришла очередь удивляться Малфою.
   - Сначала скажи, а потом объясню.
   - Ну, со многими, - протянул парень. – С Гуссокл, с матерью, - на миг его лицо исказилось – стало понятно, что с матерью у Малфоя отношения не ахти, - с Элайа, с Найтли, да и с других факультетов было до фига… А теперь говори: что тебе от этого стало?
   - Пошли, - Роза направилась к заветному гобелену.
   - Куда? – Малфой догнал ее.
   - Пошли, говорю.
   - Да куда?
   - В Выручай-комнату.
   - Она же сгорела! Мне отец говорил.
   - Хогвартс способен к самовосстановлению.
   Малфой больше ничего не спрашивал, и в молчании они дошли до комнаты. Роза быстро прошлась мимо гобелена и втолкнула Малфоя в появившуюся дверь, сама быстро прошмыгнула за ним, уверившись в том, что в коридоре пусто.
   - Какого…? – яростно начал Малфой, наблюдая за тем, как Роза накладывает чары на дверь.
   - Видишь на столе чашу?
   - Вижу.
   - Знаешь, что это?
   - Нет.
   - Омут памяти.
   - Че?
   - В нем память.
   - Чья?
   - Твоего отца.
   Повисло молчание.
   - Откуда ты знаешь? – наконец спросил Скорпиус.
   - Я вчера была в ней.
   - А как ты ее нашла?
   - Не спрашивай. Не скажу.
   Малфой подошел ближе к столу
   - А это что? – он протянул руку, чтоб взять дневник.
   Роза совсем про него забыла.
   - Не трогай его, болван! – вскричала она, но было поздно. Полыхнула вспышка, и Малфоя отбросило к стене, он потерял сознание.

   Пришел в себя Скорпиус в той же комнате. Сквозь темное сознание он услышал взволнованный голос Розы:
   - И где только она его откопала?.. Актус!...Это же темная магия!.. Актус!.. Наверняка, в учебнике Принца-Полукровки… О, Боже мой! Актовис!
   По всему телу Скорпиуса разливалась боль.
   - Что… что ты делаешь?
   - Лежи, идиот! Малфой, я, конечно, знала, что ты придурок, но чтоб до такой степени…
   - Что со мной случилось?
   - Заклятием тебя шибануло. Вон – раны по всей руке. Актус!
   - Ты уверена, что по всей руке? – усмехнулся он, слегка приподнимаясь. – Болит все тело.
   - Еще бы! Ты так в стену впечатался!
   - Что это было?
   Роза закончила заживлять его руку и поднялась с колен.
   - Это был дневник… не знаю, чей, но хозя… хозяин наложил на него кучу заклинаний. Одним из них, видимо Сектусемпрой, тебя и ударило. Тебе повезло, что ты его не пытался открыть, и что я ходила в медклуб на третьем курсе.
   Естественно никакой благодарности Роза не получила, хотя на миг ей показалось, что льдинки серых глаз чуть подтаяли, глядя в шоколад ее карих.
   - Итак, - Малфой встал, немного поморщившись, потянулся и несколько раз наклонил голову, - зачем ты меня сюда притащила?
   - Как ты… - обеспокоено начала Роза.
   - Я в порядке, - жестко ответил Скорпиус. – Я, кажется, задал тебе вопрос.
   - Иди сюда, - раздраженная резким ответом парня, позвала девушка, подходя к Омуту. Он медленно подошел и заглянул в чашу. – Дай мне руку, - Роза нехотя протянула ладошку.
   - Что? Зачем? – Скорпиус не торопился подчиниться.
   - В памяти ты можешь потеряться, - поморщилась девушка. – Давай руку.
   - Зачем мне вообще туда идти?
   - Это память твоего отца. Неужели тебе не хочется узнать, как он жил в Хогвартсе?
   - Ладно, - медленно и нехотя парень вложил в протянутую ладонь Розы свою руку. Она, тоже медленно, крепко сжала ее и окунула голову в Омут. Реальность пропала и они снова очутились в маленькой комнате, где на окне сидел Драко Малфой.
    Скорпиус, так же, как и Роза вчера, в шоке смотрел на своего отца.
   - Кто это? – спросил он у Розы.
   - Малфой, ты, что, совсем тупой или глухой? – раздраженно ответила она. – Я же тебе сказала: это память твоего отца.
   Тем временем в комнату уже зашла Гермиона и все трое повернулись к ней.
   - А это кто?
   - Не узнаешь?
   Скорпиус подошел поближе к Гермионе, посмотрел на нее, потом на Розу, снова на нее и снова на Розу.
   - Твоя мать?
   - Да. Ладно, слушай, смотри.
   Роза отошла в угол и стала второй раз наблюдать встречу Гермионы и Драко. Скорпиус тоже наблюдал за ними с жадным интересом.
   И вот, когда Драко произнес слова: «Не уйду, Грейнджер, и не надейся», и воспоминание оборвалось, Роза подошла к Скорпиусу и спросила:
   - Ну, что, уходим? Или смотрим дальше?
   Парень был в небольшом ступоре, но быстро справился с ним и ответил:
   - Давай попозже. Я думаю, нам нужно поговорить. Вытаскивай нас отсюда.
   Роза протянула руку и произнесла заклятие. Они вновь были в Выручай комнате.
   - Итак, - обратилась она к парню, - что скажешь?
   - Ты считаешь, что они встречались?
   - Не исключено. Мама очень не любит вспоминать о шестом курсе.
   - То есть, ты думаешь, что у них был несчастливый роман? Что-то вроде этого.
   - Ага.
   - Что ты хотел этим сказать?
   - Ничего особенного, - усмехнулся Малфой.
   - Блин, Малфой, я тебя задушу когда-нибудь за твою усмешку!
   - Ты похожа на свою мать, - задумчиво произнес Скорпиус.
   - А ты на отца. И не только внешне.
   - Я знаю, - снова усмешка. – Я тоже говорю не только о внешности. Даже, пожалуй, совсем не о внешности. Хотя и внешне вы очень похожи.
   - Ладно, понятно. Что дальше?
   - Пошли. Мне кажется, мы ни до чего не договоримся, ограничиваясь одним воспоминанием.
   - Ты прав. Пошли, - Роза подошла к Скорпиусу, и теперь уже он протянул ей руку. Взяв его за руку и наклонившись над Омутом, девушка повела в нем палочкой. Возник маленький экранчик той самой комнаты, в которой на окне сидел Драко. Нетерпеливо смахнув его и подождав, пока появится новое изображение, она окунула голову в память.
   Они снова оказались в той же комнате. Драко и Гермиона так же сидели на окне, не касаясь друг друга и изредка одаривая соседа презрительным взглядом, но за окном было темно – очевидно они просидели так уже несколько часов. Вдруг Драко спросил слегка охрипшим от долгого молчания голосом:
   - Грейнджер, я только что сообразил…
   - Рада, что ты умеешь, - язвительно вставила Гермиона.
   - Да, я тоже рад, что, в отличие от некоторых, я умею, - столь же язвительно откликнулся Малфой. – Почему ты не празднуешь победу вашего рыжего придурка-вратаря?
   - Не смей оскорблять Рона!
   У Розы снова закружилась голова. Почему имя отца вызвало такую реакцию? Это же следовало ожидать, раз здесь мать и Малфой.
   - Грейнджер! Эй, Грейнджер! Что с тобой? – взволнованно спросил Скорпиус, глядя на прислонившуюся к стене Розу, хотя волнение его вряд ли объяснялось беспокойством за девушку – скорее он боялся остаться в памяти один на один с бессознательной Розой на руках.
   - Ничего, - она оттолкнулась от стены. – Все в норме.
   За эти несколько мгновений они упустили часть диалога, и сейчас уже Гермиона «наезжала» на Драко:
   - А почему тебя не было на матче? Сказали, что ты, якобы, болен, но вид у тебя совершенно здоровый.
   - Грейнджер, ты, ведь, не думаешь, что я буду перед тобой отчитываться? - насмешливо спросил он. – У меня есть свои дела.
   - Какие? Подсовывать людям проклятые предметы?
   - О чем ты? – удивился Драко.
   - О медальоне и Кэти!
   - А с чего ты взяла, что это я?
   - Все улики показывают на тебя!
   - Какие, например? Снова ты со своими дружками суешь любопытный нос не в свое дело?
   Гермиона чуть опустила голову. Минут пять они молчали.
   - Это не я подкинул Белл медальон, - сказал вдруг Драко.
   - А кто? Ты знаешь? – жадно ухватилась за ниточку Гермиона.
   - Нет. И вообще, какое тебе дело?
   - Кэти учи… училась со мной на одном факультете. К тому же мы видели, как это случилось.
   - Ах, да, - издевательски протянул Малфой, - я и забыл об обязанностях Святой Троицы. Всем хорошим дать конфетки, всех плохих поставить в угол? А Темному Лорду показать ай-яй-яй, и чтобы больше так не делал?
   Гермиона вспыхнула и направилась к выходу из комнаты. Обернувшись в дверях, она зло сказала:
   - Подумай вот о чем, Малфой: позволительно ли говорить Пожирателю Смерти о святости?
   Девушка вышла, а Драко закусил губу. Потом он закатал рукав куртки на левой руке и посмотрел на Черную метку. Роза и Скорпиус тоже в ужасе уставились на нее.
   - Ненавижу, - тихо, но четко прошептал Драко. – Как же я тебя ненавижу!
   В ярости юноша соскочил с окна и со всей немалой силы вдарил по раме раз, другой, третий. Потом он снова сел на подоконник и, посидев там с минуту, тоже вышел из комнаты.
   Роза и Скорпиус переглянулись и, не сговариваясь, взялись за руки. В Выручай-комнате они снова в растерянности посмотрели друг на друга, затем Малфой стал расхаживать туда-сюда. Роза же просто стояла посередине, наблюдая за тем, как парень наворачивает круги по комнате. Довольно долго они молчали, пока Скорпиус, наконец, не произнес:
   - Я, конечно, знал, что он стал им еще в школе, но чтобы так рано… Он же мой ровесник… Я знал, что он не уважает его, но чтобы ненавидеть…
   - Скорпиус, - тихо произнесла Роза. Малфой резко остановился и посмотрел на нее, а Роззи стояла, будто сама не веря в то, что только что назвала своего заклятого врага по имени. Через некоторое время она повторила еще тише: - Скорпиус…
   - Что? – резко спросил он и этот резкий ответ отрезвил девушку.
   - Малфой, я, конечно, понимаю твои эмоции, но мне кажется, что удивляться особенно нечему…
   - Нечему?! – вскричал Скорпиус. – Что ты этим хочешь сказать?! Что мой отец был конченым человеком еще в юношестве?
   - Ты прекрасно знаешь, что я совсем не это имела в виду, - еще тише, чем в предыдущие разы ответила Роза.
   Парень судорожно вздохнул: конечно же, он понимал это, вот только сорвать злость и ненависть к Темному Лорду было больше не на ком, и он решил сменить тему:
   - Теперь ты убедилась, что между нашими родителями ничего не было?
   - Нет, не убедилась. Это был лишь один вечер, да и воспоминания твоего отца на этом не обрываются.
   - Ты хочешь еще раз? – недоверчиво спросил Скорпиус.
   - Да. А ты разве нет? – приподняла бровь Роза. «Обожаю, когда она так делает – сразу вид такой… такой… Стоп! Запретная зона! Нельзя туда! Особенно, когда рядом она… О, Боже, как она красива… Нет! Нет-нет-нет. Стоп! Эта зона запретна!» - пронеслось в голове Малфоя за доли секунды.
   - Нет… то есть… - замялся он.
   - Понятно. И хочется и колется? – понимающе спросила Роза.
   - Да, - выдохнул Скорпиус.
   - Решай быстрее. По идее мы уже должны быть в спальнях, - она посмотрела на наручные часики.
   - Ты в это детское время уже в спальне? – насмешливо спросил он, тоже взглянув на часы.
   - По правилам…
   - Да кому они нужны, эти правила? Ладно, идем, - решился он и протянул ей руку.
   Роза снова подошла к Омуту и «пролистала» два первых воспоминания.

   Теперь они стояли в гостиной Слизерина. Убрана она была По-Рождественскому. Драко стоял в окружении одетых в верхнюю одежду однокурсников.
   - Ладно, давай, Драко, до встречи! – хлопнул его по плечу симпатичный темноволосый парень.
   - Да, давай, Блейз, - Драко пожал парню руку. Рядом пробасили Крэбб и Гойл (Скорпиус их сразу узнал по рассказам отца):
   - Счастливого Рождества, Драко!
   - И вам не скучать.
   Тут к Драко подошла девушка. Скорпиус немного пошатнулся. К нему тут же обратилась Роза:
   - Что с тобой?
   - Н-нет, все нормально, - ответил он, неосознанно хватаясь за ее руку.
   - Нет, не все… - Роза не успела закончить – Скорпиус убрал свою руку с ее запястья и приложил палец к ее губам:
    - Тихо, - ошеломленная таким поведением, девушка примолкла, и он опустил руку.
   А тем временем Пэнси Паркинсон нежно проворковала:
   - Милый, ты точно не хочешь остаться здесь?
   «Милый» с усилием выдавил улыбку:
    - Да, Пэнси, счастливого Рождества!
   Она обняла его и поцеловала. Видно было, как Драко хочется прервать этот поцелуй, но он его мученически выдержал и сказал:
   - Вам уже пора, а то на поезд опоздаете.
   - Да, точно, - зашевелились однокурсники.
   - Пока, Драко.
   - До встречи, Малфой!
   - Счастливого Рождества, милый!
   Выпроводив друзей за ворота, Драко облегченно вздохнул и вытер губы рукавом. Потом быстро пошел куда-то наверх, бормоча:
    - Чертова Паркинсон! Вечно со своими слюнявыми поцелуями. Блин, неужели нельзя было уже научиться целоваться? Тьфу, аж блевать охота!
   Роза тихо хихикнула, поспевая за Драко.
   - Что смешного? – раздраженно спросил Скорпиус.
   - Нет, ничего, - снова хихикнула девушка.
   Драко дошел до библиотеки и уверенно потянул дверь. Пройдя между стеллажей к дальним столам, он увидел кого-то, кого не видели стоящие за его спиной Роза и Скорпиус, и довольно улыбнулся. До этого быстрый шаг его превратился в медленный и размеренный, даже несколько ленивый.
   - Привет, Гермиона!
   Роза и Скорпиус переглянулись и в один голос протянули:
   - Чего-о?!
   Затем, не сговариваясь, рванули за Драко.
   За столом, обложенная книгами, действительно сидела Гермиона Грейнджер, собственной персоной. Подняв рассеянный взгляд, она посмотрела на Драко и улыбнулась:
   - Привет, Драко!
   Уизли и Малфой-младший снова переглянулись и стали наблюдать за разворотом событий.
   - Первый день каникул, а ты уже за уроками, - с мягким укором сказал Драко, садясь напротив нее.
   - Я привыкла все делать в первые дни, пока знания не выветрились, - ответила она, вновь склоняясь над книгой. – Драко, помоги мне, пожалуйста, - попросила она, - найди вот это растение, - она подвинула ему клочок пергамента, на котором было написано название растения.
   - Сампорфго… Чего? – попытался прочитать Драко.
   - Вот и я о том же. Посмотри вон там, в той секции, - Гермиона указала рукой вправо.
   - Нам тоже это задавали? – спросил парень, поднимаясь и направляясь к той секции, на которую указала Герми.
   - Ты за четным столом работал на последнем уроке?
   - Нет, за нЕчетом (далее, вместо ударения, буква, на которую оно падает, будет заглавной, т.к. автор не знает, как ставить ударение [прим. авт.]).
   - Тогда тебе другое. Тоже название какое-то мудреное, не помню, - девушка отложила просмотренную книгу и взялась за другую. Так прошло минут пятнадцать. Роза и Скорпиус то наблюдали за родителями, то говорили колкие замечания в адрес друг друга, наконец, Драко произнес:
   - Герми, смотри, кажется, нашел, - Гермиона подошла к нему и, без всякого стеснения, положила руки замочком на плечо. – Оно? – спросил Драко, а Роза и Скорпиус в который раз переглянулись.
   - Дай листок, - попросила девушка. – Да, оно. Спасибо Драко, - она чмокнула его в щеку. Скорпиус начал закипать:
   - Ну, это уж, ни в какие рамки…
   - Заткнись! Дай посмотреть, - прервала его Роза. Парень недовольно посмотрел на нее, но подчинился
   Тем временем Драко и Гермиона снова сели за стол. Вдруг Драко рассмеялся.
   - Ты чего? – недоуменно спросила Гермиона.
   - Да, я тут, просто, подумал. Представь: сейчас за стеллажами стоит какой-нибудь наш однокурсник и наблюдает за тем, как заклятый враг Гермионы Грейнджер Драко Малфой помогает ей найти книгу, а Гермиона Грейнджер, в знак благодарности, целует Драко Малфоя в щеку!
    Гермиона тоже улыбнулась.
   - Вообще-то, на его месте, я бы тоже не поверила своим глазам. Если бы еще три месяца назад…
   - Два.
   - Какая разница? Если бы два месяца назад кто-нибудь сказал бы мне, что к Рождеству Драко Малфой станет моим другом, я бы его утопила в унитазе Плаксы Миртл.
    Оба рассмеялись, а Роза и Скорпиус снова переглянулись.
   - Кстати о Рождестве. Как ты планируешь его отмечать, Герми?
   - Не знаю пока. Не думала. Как сложится.
   - Предлагаю в нашей гостиной.
   - В смысле: вместе?
   - Ну да. А что такого? Ты моя подруга, я твой друг.
   - А почему не в нашей?
   - Потому, что в вашей, на сколько я знаю, кто-то остался.
   - Ну, хорошо. Я согласна.
   - Отлично! – воскликнул Драко. – Тогда я готовлю кровать… в смысле, стол, и все такое?
   - Пошляк! – засмеялась Гермиона. – Конечно, готовь.
   - Кровать?
   - Стол, Малфой!
    Оба засмеялись. Потом Гермиона снова склонилась над работой, а Драко со скучающим видом принялся расхаживать по библиотеке. Так прошло еще какое-то время, затем Драко сел около Гермионы на диван. Она некоторое время еще писала работу, но потом отложила перо и посмотрела на парня:
   - Драко, ты мне мешаешь.
   Его губы расплелись в довольной улыбке.
   - Чем?
   - Ты отвлекаешь меня.
   - Если бы я тебя отвлекал, это выглядело бы так, - Драко обнял ее и поцеловал, валя на диван. Роза и Скорпиус даже забыли переглянуться, во все глаза глядя на родителей (прошу прощения за каламбур). Гермиона, видимо, была ошеломлена таким поворотом событий не меньше них, потому что сначала не ответила на поцелуй, но потом обхватила шею Драко руками и закрыла глаза.
   - Твою мать! Черт!.. – начал ругаться Скорпиус. После этих двух фраз автор отчаянно краснеет и стыдится воспроизводить его дальнейшие изречения, а они были так изобретательны и разнообразны, что Роза пораженно смотрела на Малфоя-младшего, попутно набираясь новых знаний и убеждаясь в том, что ругань – целая наука, если не искусство. Прослушав этот познавательный монолог, она воспользовалась паузой, взятой Скорпиусом для передышки, и  сказала:
    - Малфой, ты не мог бы хоть немного фильтровать свою речь? Я, конечно, узнала много нового, но я, все-таки, девушка.
    - Да ты… ты… ты, что, не видишь, что они вытворяют?! – вскричал Скорпиус, а тем временем Драко и Гермиона продолжали целоваться, так же лежа на диване.
   - Успокойся, Малфой! – рявкнула на него Роза. – Знала бы, что ты такой нервный, ни в жизнь бы не взяла тебя с собой.
   - Станешь тут нервным! Когда видишь, что твой отец целуется с грязнокровкой!
   Глаза Розы опасно сузились.
   - Не смей оскорблять мою мать, Малфой, - очень тихо сказала она.
   - И что ты мне сделаешь, а? Применишь Круциатус? Или сбросишь с башни астрономии? – издевательски спросил Скорпиус.
   - О, я найду способ, как тебя проучить, - все так же тихо ответила Роза. Скорпиусу стало не по себе от этого тона. Положение спасло появление библиотекарши мадам Пинс. Увидев продолжающих целоваться Гермиону и Драко, она ахнула и завелась:
   - Совсем обнаглели! – целующиеся отпрянули друг от друга. – Средь бела дня! В библиотеке! – Драко медленно поднялся с дивана, Гермиона села. Оба едва сдерживали смех. Медленно подтянув к себе сумку и взяв Драко за руку, Гермиона прошептала:
   - На счет «три» сматываемся. Раз… два…. три! – они побежали к выходу, минуя мадам Пинс, Роза и Скорпиус рванули за ними. Драко и Гермиона, держась за руки, вылетели из библиотеки и неслись по коридору, пока Драко не остановился и не потянул Гермиону за руку к себе. От этого она налетела на него, и снова их губы слились в поцелуе. Но Гермиона отстранилась от парня и залилась звонким радостным смехом, он подхватил ее, все еще не выпуская из своих объятий.
   - Ты видел ее лицо? «Средь бела дня! Совсем обнаглели!» - передразнила она библиотекаршу. – А ты, между прочим, и вправду обнаглел, - улыбнулась девушка.
   - Это почему? – удивился Драко, а в это самое время Скорпиус и Роза заметили, что они, оказывается, держатся за руки. Точнее заметила Роза, Малфой это заметил еще тогда, когда схватил ее в библиотеке, чтоб она не потерялась между стеллажей. Удивленно вскрикнув, Роза вырвала свою руку из его. Скорпиус про себя улыбался.
   - Потому, что помешал мне заниматься, - ответила Гермиона, все так же улыбаясь.
   Драко снова поцеловал ее, и на этом воспоминание оборвалось.
   - Я думаю, хватит, - холодно сказал Скорпиус и, не спрашивая, взял Розу за руку. – Вытаскивай нас, - конечно, ей больше ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

   - Ну и? – победно вскинула носик Роза. – Что ты скажешь теперь?
   - А что здесь сказать? Многое я узнал о своем отце…
    Роза решила промолчать, глядя в мрачное лицо Скорпиуса. Она посмотрела на часы и обалдела: половина третьего!
   - Малфой, ты знаешь, сколько времени?
   - Часов двенадцать, - пожал он плечами.
   - Пол-третьего!
   - Ты шутишь! – воскликнул парень, поворачивая ее запястье к себе. – Блин! (Давайте будем считать, что «блин» - некультурное слово [прим. авт.].)
   - Малфой, я тебя просила!
   - А я при чем? Фильтр сломался – технические неполадки, - ехидно усмехнулся Скорпиус.
   - Пошли быстрее, - теперь Роза взяла его за запястье.
   - Отпусти меня! – возмутился тот, вырывая руку.
   - Пожалуйста, - фыркнула она, направляясь к двери.
   Скорпиус догнал ее у выхода, вместе они вышли из комнаты и тихо, осторожно пошли по темному коридору, прислушиваясь: не закашляется ли где Филч, не мурлыкнет ли миссис Норис. Зайдя за очередной поворот, Роза и Скорпиус увидели пару сверкающих в темноте зеленых глаз на уровне их голеней.
   - О, черт! – тихо простонал Малфой, пятясь и утягивая за собой девушку.
   - Дежа-вю? – усмехнулась она – они как раз стояли у библиотеки. Роза схватила парня за руку и прошептала: - Сматываемся, пока не пришел Филч. Три, два, один! – и рванула по тому самому коридору, по которому они уже бежали пятнадцать минут назад, поспевая за Драко и Гермионой. Вот только бежать пришлось дольше и быстрее, потому что вслед им донеслось обиженное мяуконье миссис Норис и сухой кашель Филча.
   - Сюда! – Малфой утянул Розу в какую-то темную нишу, которой она не приметила. Ниша была очень узкой, и Скорпиус, прижавшись к стене, прижал к себе девушку, крепко обняв.
    - Пусти меня! – возмутилась она, пытаясь оттолкнуть Малфоя.
    - Заткнись, идиотка! Слышишь? – Роза перестала вырываться и прислушалась. Почти мгновенно она различила шаркающие шаги школьного смотрителя:
    - Где они могут быть, милая? Скорее всего опять эти старшекурсники – натрахаются где-нибудь до упаду, потом бродят ночью по школе…
    Кошка ответила, видимо, означающее согласие: «Мр-мяу!»
   - Да-да, миссис Норис, ты совершенно права…
   В этот миг Филч как раз проходил мимо ниши. Роза теснее прижалась к Малфою, отчего тот довольно улыбнулся в темноту. Минут пять, после того, как шаги смотрителя затихли в отдалении, они еще выжидали, потом осторожно вылезли из ниши, сначала Роза, а за ней и Скорпиус.
   - М-да уж, - протянул парень. – Веселенькая у нас с тобой ночка, а, Грейнджер? – усмехнулся он.
   - Ничего веселого, Малфой, я не вижу. Все. Я пошла к себе. Счастливо добраться до своей спальни, - Роза развернулась и направилась в башню Гриффиндора.
   - А поцеловать на ночь? – разочарованно протянул Малфой.
   Роза опешила, но, не останавливаясь, фыркнула в ответ:
   - Перетопчешься!
   Скорпиус усмехнулся и тоже пошел к себе.

3

* * *

   - Слушай, тебе еще надоело смотреть каждый день, как они сосутся? – Скорпиус со скучающим видом прохаживался по какой-то комнате, в которой, сидя на подоконнике, целовались Гермиона и Драко. Роза сидела тут же на полу - никуда больше она присесть не могла, так как в памяти материальны только стены, пол и потолок [прим. авт.].
   - Малфой, если тебе надоело, то, какого черта ты ходишь со мной? – с того вечера, когда они чуть не наткнулись на Филча, прошла ровно неделя, и всю эту неделю Скорпиус и Роза посещали память Драко Малфоя в надежде узнать что-то новое, просматривая в день одно-два воспоминания. Но нового они ничего не узнавали, главным образом потому, что Драко и Гермиона почти не разговаривали, в основном целовались.
   - За компанию, - усмехнулся Малфой-младший. – Ты мне, кстати, не ответила.
   - Я хожу сюда для того, чтобы узнать что-то новое – вдруг проскользнет.
   - Что, например?
   - Почему мама ненавидит шестой курс, - пожала плечами Роззи.
   - Все. Мне надоел этот цирк, - с презрением сказал Скорпиус, глядя на Гермиону, погрузившую руку в волосы Драко и на отца, целующего шею девушки. – Вытащи меня отсюда.
   - Подожди, сейчас это закончится, и вместе пойдем.
   В этот момент Гермиона почти простонала, умоляюще:
   - Драко, ну остановись! Ты меня так забалуешь, и я ни дня без поцелуев не проживу.
   - Герми, милая, завтра последний день каникул, и мы с тобой не сможем так часто встречаться, - Драко на миг оторвался от ее шеи, чтобы сказать эту фразу, и снова поцеловал, теперь уже в уголок губ.
   - Да, я знаю, - вздохнула Гермиона, мягко отстраняясь от него. – Но пойдем, уроки еще доделывать.
   - Герми, - разочаровано и просяще протянул он.
   - Нет. Пойдем, - она взяла его за руку и вытянула из комнаты.
   - Мама, как всегда, в своем репертуаре, - усмехнулась Роза.
   - Ты такая же, - Скорпиус тоже усмехнулся. – Давай руку.
   - Может еще одно? – умоляюще посмотрела на него девушка.
   - Нет. Пошли. Хватит с меня, - парень взял ее за руку.
   - Малфой, ну неужели ты не можешь уступить девушке хоть раз?
   «Черт, ну, зачем она так смотрит?! Я, ведь, сейчас не выдержу – соглашусь».
   - Смотри, уже и картинка проявляется. Ну, пожалуйста! – канючила Роза.
   - Ладно, - нехотя сдался Малфой. – Но это последнее!
   - Хорошо, - улыбнулась девушка и высвободила свою руку из его.
   Теперь они были в гостиной Слизерина. Драко со смехом тащил Гермиону за руку к дивану. Они, смеясь, опрокинулись на диван и снова принялись целоваться. Тут Драко запустил руку под тоненькую кофту девушки.
   - Опа, - оживился его сын, с жадностью глядя на то, как Драко начинает медленно поднимать кофточку, попутно продолжая целовать Гермиону, рванувшуюся было из его рук, когда почувствовала чужие пальцы на своей коже, но сейчас успокоенную нежными поцелуями, и лаская ее живот. – Кажись, начинается самое интересное, а, Грейнджер?
   Побледневшая Роза смотрела на свою мать, которая когда-то говорила ей, что спала лишь с одним человеком – с ее отцом. Выходит, лгала. Лгала собственной тогда пятнадцатилетней дочери.
   - Пошли отсюда, - бесцветно сказала она, протягивая руку Скорпиусу. Тот быстро отскочил от нее, пряча руку за спину, и весело сказал:
   - Ну, нет, Грейнджер, если ты думаешь, что я пропущу такое шоу, то ты сильно ошибаешься! – он, посмеиваясь, подошел ближе к дивану, а Драко уже языком и губами ласкал талию Гермионы, подняв кофту до груди. Роза нахмурилась: она, конечно, могла оставить Скорпиуса в памяти, несмотря на то, что заклятие у него получается очень плохо, но совесть не позволила. К тому же, ее, вдруг, обуяло огромное любопытство: а как это – первый раз?
   - Драко от живота перешел снова к губам Гермионы и, нежно поцеловав, снял с нее кофту. Видно было, что, оставшись в лифчике, девушка вся внутренне как-то сжалась. Но, судя по всему, она боялась не самого процесса, а того, что Драко ее бросит после этого. Парень тоже заметил ее напряженность и тихо прошептал на ухо:
   - Не бойся… После первого раза я тебя не брошу… Я тебя вообще никогда не брошу… Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер…
   После этих слов Гермиона моментально расслабилась и сама начала целовать его губы, шею, покусывать мочку и расстегивать рубашку. И вот, когда все пуговицы были расстегнуты, а руки девушки под рубашкой скользнули к плечам и начали медленно ее снимать, Розу словно обухом по голове ударили.
   - Ой, что сейчас будет… - прошептала она, прижимая руки к губам.
   - А что сейчас будет? – весело спросил Скорпиус. – Ничего особенного – всего лишь обычный секс. Хотя нет, секс с девственницей никогда не бывает обычным, - он усмехнулся.
   - Я не об этом, - Роза пропустила его слова мимо ушей.

  …- Мама, а как вы узнали, что Драко Малфой – Пожиратель Смерти? – спрашивает десятилетняя Роза.
   - Ну… эм… - замялась Гермиона, - я увидела случайно Черную Метку на его левом предплечье, во время рождественских каникул…

   - Смотри, - она указала рукой на снявшею с Драко рубашку Гермиону, и тоже подошла поближе. – Она еще не знает, что он – Пожиратель Смерти…
   - А как же?.. – недоуменно начал парень.
   - Первое воспоминание? Тогда она лишь догадывалась…
   В это самое время Гермиона приоткрыла глаза, посмотрев на целующего ее живот Драко.
   - Драко… - прошептала она, улыбаясь.
   Он поднялся на уровень ее лица, тоже улыбаясь. Они смотрели друг другу в глаза, а потом Драко поднял левую руку, чтоб убрать прядку волос за ухо девушки. Но задуманное не осуществил, потому что Гермиона, мельком взглянув на руку и увидев Черную Метку, вскрикнула и отпрянула от него, насколько это было возможно на узком диване, еще и лежа под парнем. Драко тоже недоуменно посмотрел на руку – он, видимо, забыл о Метке, - но, увидев ее, он тихо выругался сквозь зубы, опустив белокурую голову.
    - Ты… ты…. ты… - Гермиона судорожно хватала воздух. – Отпусти меня сейчас же!
   Драко слез с нее, все так же не поднимая головы. Девушка вскочила и быстро одела кофту.
   - Ты Пожиратель Смерти! И давно? Хотя это не важно. Выходит, ты все мне лгал! А я-то, дура, поверила тебе! Какое задание тебе дал Волан-де-Морт? – Драко едва заметно вздрогнул, но Гермиона этого не заметила. – Окрутить подружку Гарри Поттера и сделать то же, что на втором курсе с Джинни? Какой же я была дурой, - из ее глаз брызнули слезы, - думала, ты изменился, да я почти влюбилась в тебя! Тварь!
   - Гермиона, послушай… - сделал тщетную попытку Драко.
   - Не смей называть меня Гермионой, мразь! Для тебя, Малфой, я на всю жизнь Грейнджер и грязнокровка! Я тебя ненавижу! – с этими словами она, плача, выбежала из гостиной.
   - Гермиона! – в отчаянии закричал несчастный Пожиратель Смерти, но она уже не слышала. Драко кинулся было за ней, но, споткнувшись о ковер, упал и уже не пытался встать. Первый раз за четырнадцать лет Драко Малфой плакал… 

   Воспоминание оборвалось и Роза со Скорпиусом, не задумываясь, взялись за руки.
   Оказавшись в Выручай-комнате, Малфой раздраженно спросил:
   - Ну, что, довольна теперь? Удовлетворено твое любопытство?
   - А что ты-то дергаешься, я не пойму? – Роза была очень бледной, но говорила вполне спокойно. – Тебе же по барабану, тебе, ведь, «надоел этот цирк» и тебя раздражало, что твой отец «встречался с грязнокровкой»! Радуйся, они расстались и больше никогда не смогли быть вместе!
   - Грейнджер, он любил ее. И до сих пор любит, наверняка.
   - Да что ты знаешь о любви? – с болью спросила девушка. – Ты никогда и никого не любил, кроме самого себя. Когда ты лишился девственности? В тринадцать, в четырнадцать лет? С кем? С проституткой? Сколько у тебя было девушек-игрушек? Твой отец был такой же. Он не любил ее. Он хотел поиграть. И игра была интересней оттого, что эта девушка – подруга Гарри Поттера и грязнокровка, - Роза отвернулась от него.
   - Ты не права. Он любил ее. Поверь мне-то – я его сын, я знаю, как он себя ведет, когда любит.
   - Откуда тебе знать? Пусть даже он и любил ее, но ты никогда и никого не любил, ты не знаешь слова «любовь»!
   - Ошибаешься, - едва слышно ответил Скорпиус и сам удивился своему ответу: во-первых, он был сказан таким тоном, которого он от себя никогда не слышал – тихо, отчаянно, без капли негатива, а главное – он понял, что это правда. Он действительно знает слово «любовь».
   Но Роза лишь рассмеялась.
   - Вот скажи, Малфой, сколько у тебя было девушек, которым ты говорил, что любишь?
   - Много, - потупился он.
   - А скольких лишал девственности и бросал?
   - Человек пять.
   - Вот видишь, - в голосе Розы слышалось горькое превосходство и боль. – Со скольки лет ты спишь с девушками?
   - С начала прошлого года, - Скорпиус сам не понимал, почему отвечает на все ее вопросы.
   - И много прошло через твою кровать?
   Он молчал. Он понимал, что она права. Но не во всем. Он любил. Он любит. Он будет любить.
   - Молчишь? – горько усмехнулась Роза. – Вот и я о том же. Ты не умеешь любить.
   - Роза… - «Черт! Она никакая не Роза, она Грейнджер, в крайнем случае - Уизли!» - но парень ничего не мог поделать с вырвавшимся помимо воли именем. Роза резко замолчала и напряглась.
   - Что? – недоверчиво спросила она совсем другим тоном.
   - Ничего, - быстро ответил Малфой. – Тебе послышалось.
   - Что именно мне послышалось?
   - Я же сказал: ничего.
   - Ну-ну, - Роза улыбнулась и вышла из комнаты. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной, тихо прошептав, сама от себя не ожидая: - Пока… Скорпиус…
   И быстро пошла к себе.

   А в это время Скорпиус Малфой, обложив себя с ног до головы всеми цензурными и нецензурными словами, какие знал, как магловского происхождения, так и магического, стал ходить по комнате, рассуждая про себя: «Я назвал ее по имени. Какого черта?!.. А имя у нее красивое, и звучит так мелодично. Роза… Да какая Роза, твою мать? Она Грейнджер, Грейнджер и только Грейнджер! Вдолби себе это в голову, ты, безмозглый минотавр! Хватит думать о ней каждую минуту. Она тебе никто. Даже более того, она – твой враг. И зачем только она завела этот разговор о любви? А ведь отчасти она права… Но лишь отчасти. В чем? В том, что я – подонок по отношению к девчонкам. Да нет! Какой же я подонок? Они сами мне на шею вешаются, - но в глубине души Скорпиус понимал, что он, действительно, подонок. – Да кто такая эта Грейнджер, чтоб указывать мне, как поступать?! …Вот интересно: а сама она девственница? Да, скорее всего… О чем ты думаешь? Ты же Малфой! Она – Грейнджер-Уизли. Тебя, Малфоя, не должна волновать дочь грязн… нечистокровной и осквернителя!» На этой ноте Скорпиус затолкал все мысли, касающиеся Грейнджер, далеко в подсознание и… понял, что всех остальных мыслей осталось не так много. Все было связано с ней. Уроки, воспоминания отца, стычки в коридорах, отсиживание в нише, ругань…Все. Но, тем не менее, Скорпиус нашел тему, в которой не было противной девчонки – квиддич. В квиддич Роза не играла. В него играли Хьюго, Лили и Альбус, но не Роза, поэтому Скорпиус решил подумать о спорте. Думая о скором матче с пуффендуйцами, он вышел из Выручай-комнаты и направился в подземелья.
   А Роза сидела в гостиной перед камином, уставившись в пламя, так привычно в последнее время. За окном снова была темень, на часах девять вечера, гостиная в это время заполнена до отказа. «Он назвал меня по имени. Зачем? Что заставило его сделать это? Он же Малфой! На мои выпады он должен был ответить грубостью, но никак не произнесением моего имени. А зачем я его тогда назвала Скорп… по имени? Мне было его жаль… Я же не права в его отношении к девушкам. Каждый человек способен любить. Даже с диагнозом Малфой. Вот интересно: а он уже любил когда-нибудь? Да нет,вряд ли. А будет ли любовь у него впереди? Да, наверное… А его отец, наверное, все-таки любил маму. Он, ведь, сам сказал ей об этом… Да мало ли, что он сказал?! Скорп… Малфой сам говорил это многим, и его отец ничем не лучше. Но он плакал… И воспоминания еще не кончились. Все-таки, наверное, любил… надо еще мамин дневник как-то почитать». Роза достала из сумки грязно-розовую тетрадь. Почти все чары с нее были сняты и теперь девушка могла ее без опаски брать и даже открывать, но страницы были девственно чисты, хотя Роза и была уверена, что заклятия остались и, скорее всего, скрывают текст страниц. Отличница в который раз листала желтоватые страницы, надеясь вспомнить или найти какое-то заклятие, которое скрывает записи. Но в голове всплывали только старые стандартные заклинания, которые она уже использовала раз десять, - не помогало ничего.
   - Эй, Роззи, чем маешься? – на спинку кресла облокотился Альбус, недавно вернувшийся с тренировки. Роза вздрогнула.
   - Ал, ну, нельзя так пугать! А если бы разрыв сердца?
   Кузен улыбнулся и сел около нее. Из-за обеих сторон спинки кресла вышли Лили и Хьюго.
   - Как прошла тренировка? – спросила Роза, убирая дневник обратно в сумку.
   - Отвратительно, - ответил капитан Альбус, хмуро косясь на Хьюго и Лили. Оба тут же завозились и наперебой заговорили:
   - А чего мы-то? Мы ничего. Это вообще все она, он!
   - Чего натворили? – улыбнулась Роза, знающая взрывной характер младших, благодаря которому они влипали в разные истории. Полные противоположности спокойному Альбусу и рассудительной Розе, они часто оставались после уроков и сидели на «домашнем аресте» (безвылазное сидение в башне – выход только на уроки [прим.авт.]).
   - Для начала разрушили магический барьер, ну, благодаря которому мячи остаются на поле. Хью, видите ли, решил испытать его прочность с помощью биты и бладжера…
   - Я думал, он выдержит, - вставил Хьюго.
   - А потом, - невозмутимо продолжал Альбус, - в эту брешь вылетел снитч, и мне пришлось ловить его по всей территории. А когда я вернулся, то увидел всю команду, стоящую на поле с метлами в руках. И это вместо тренировки! Оказывается наша Лили изобрела новое любовное зелье. Ты же знаешь, у нас в команде сплошь девчонки, не считая меня и Хьюго. А знаешь, где был наш дорогой загонщик? Он бегал по полю с ошалелыми глазами от одной девушки к другой – они испробовали на нем свое зелье! А Лил, вместо того, чтоб спасти любвеобильного братца, едва завидев меня, смылась в раздевалку.
   Борясь с желанием расхохотаться, Роза «строго» посмотрела на брата и кузину.
   - Ну, и что с вами делать?
   - Ничего, - прощебетала Лили, - Сев нас уже отругал, правда, Сев?
   Альбус нахмурился – ему не нравилось, когда его называли вторым именем.
   - Правда, - недовольно сказал он, - ладно, Роззи, пусть гуляют.
   - Ладно, пусть, - улыбнулась Роза. – Еще раз повториться – сглажу, - полушутливо, полусерьезно предупредила она.
   - Роза, ты не помнишь заклятие, с помощью которого мама обычно скрывает текст? – спросил Хьюго, обрадовавшийся, что взбучки не будет и решивший отвлечь сестру.
   - Помню. Зачем тебе?
   - Папе секретное письмо отправить.
   - Зачем отправлять папе секретное письмо?
   - Ну, - замялся Хьюго, пряча глаза, - это личное.
   - Ладно, - улыбнулась Роза, - АтУнчен. А для разблокировки… - она пораженно замолчала. Вот оно! – Для разблокировки, - счастливо продолжила девушка, - ПонсвИзер и секретное слово!
   - Слово нужно держать в голове, когда скрываешь запись, да?
   - Да! Конечно! Вот оно! Хью, я тебя обожаю! – Роза сорвалась с кресла и кинулась обнимать брата. Тот впал в ступор – редко на сестру такое находило. Лили и Альбус тоже пораженно смотрели на кузину. – Извините, ребята, мне надо бежать! – отпустив Хьюго и схватив сумку, бросила девушка и выбежала из гостиной.
   - Что это с ней? – спросил ошарашенный Хьюго. Лили и Альбус переглянулись и синхронно пожали плечами.

4

Роза чуть ли не бегом шла в Выручай-комнату, чтобы поскорее снять заклятие. Забежав в ставшее таким привычным за неделю помещение, девушка заперла дверь и с трепетом вынула из сумки дневник Гермионы.
   - Понсвизер! Драко…
   Боясь, что не подействует, роза осторожно открыла тетрадь и радостно вскрикнула – записи появились! Но тут же ее радость омрачилась тем, сто слова и буквы прыгали по страницам, не давая ничего прочесть. Но это заклятие было девушке знакомо – она сама частенько применяла его на контрольных, когда по какой-либо причине дулась на Альбуса.
   - ПорЯдис-кОнтрол! – направила Роза палочку на брызнувшие в рассыпную буквы, и тут же они нехотя встали на свои места, образуя запись:
   «12 августа
   Сегодня мама и папа подарили мне этот дневник. Конечно жаль, что он не магический, но, все же, очень приятно. Завтра мы пойдем в Косой переулок, чтобы встретиться с мистером Уизли. Миссис Уизли настояла на том, чтобы я провела остаток каникул у них. Конечно, жаль расставаться с родителями раньше времени, но и по Рону я уже очень соскучилась, тем более так будет безопасней. Орден Феникса окружил дом родителей защитными чарами, так что теперь, надеюсь, им ничего страшного не грозит.
   Через несколько дней в Нору должен прибыть и Гарри, так что мы все снова будем вместе. Я, наконец, узнаю, как обстоит ситуация, а то «Ежедневный пророк» только льет воду, а ничего конкретного не говорит. Как же я соскучилась по парням! За лето они, наверное, сильно изменились. Как там гари после смерти Сириуса? Наверное, еще не оправился.
   Ну да ладно, встретимся – узнаю, а сейчас пойду собираться».
   Роза прочитала эту запись и с нетерпением перевернула страницу, жаждя узнать, что же было дальше. А дальше было вот что:
   «15 августа.
   Сегодня в Нору прибыл Гарри. Так вырос – стал таким симпатичным. Джинни, бедняжка, глаз с него не сводит, но ведет себя наоборот более раскованно. А Рон – придурок! Пялится на эту Флегму, слюни пускает. Фу, смотреть противно! Ну неужели нельзя найти себе нормальную девушку? Меня аж коробит, когда вижу его влюбленный взгляд! Нет, я совсем не ревную, просто не понимаю: как можно влюбиться в эту тупую корову?!» - Роза усмехнулась, прекрасно понимая, что маму просто распирало от ревности.
   «2 сентября.
   Жаль, что долго не писала. Но времени не было. А теперь я снова в школе! Ой, до чего же здесь хорошо!
   Мы в Косом переулке следили за Малфоем. Он ходил в «Горбин и Бэрк» и просил починить хозяина какую-то вещь. Точнее не просил, а заставлял. Гарри думает, что Малфой – Пожиратель Смерти, потому что он следил за ним в поезде, но я так не думаю. Вряд ли Темный Лорд взял бы шестнадцатилетнего мальчишку в услужение, но с другой стороны – кто его знает? Особенно учитывая то, что Люциус Малфой летом совершил промах.
   Гарри нашел какой-то подозрительный учебник по зельям. Его хозяином был некто Принц-полукровка. Там какие-то странные рецепты. Меня это напрягает. Постараюсь выяснить, что это может значить».
   Роза села на диванчик, который услужливо появился, едва она подумала, куда бы присесть, прочитала еще несколько записей и, наконец, наткнулась на ту, что так долго искала:
   «13 ноября.
   Рон – сволочь, идиот, кретин, гад, козел! Что можно было найти в Лаванде Браун?! Сегодня после матча они целовались в гостиной! Да еще как целовались! Было непонятно, кто из них где. Я не выдержала – наслала на этого морального урода канареек.
   Еще и Малфой в душу нагадил. Встретила его сегодня после того, как ушла (или убежала?) подальше от Рона. Сидел в какой-то комнате один на окне, а на матче-то не был. У меня уже не было сил идти куда-то, и поэтому я села рядом с ним. Я рядом с Малфоем! Как всегда поругались, я обозвала его Пожирателем Смерти и обвинила в том, что это он подкинул Кэти медальон. И зачем? Я же сама в это не верю… Ну и ладно. Зато Малфою гадко!»
   Роза теперь поняла, почему в первом воспоминании глаза Гермионы были заплаканы – она плакала из-за Рона, из-за отца.
    Девушка стала читать дальше, в надежде, что найдет объяснение тому, как Драко Малфой и Гермиона Грейнджер стали друзьями, и ее надежды оправдались:
   «20 октября..
   Чертов Малфой! Везде он! Такое ощущение, будто он меня преследует. Я с ним, кажется, везде сталкиваюсь. Может, у меня уже паранойя?»
   «1 ноября.
   Сегодня столкнулась с Малфоем в библиотеке. Причем, столкнулась в буквальном смысле – налетела на него из-за стеллажа. Вот что странно: он не сказал мне никакой грубости, просто произнес:
   - Осторожней надо быть – так, ведь, и убить не долго.
   Я начинаю думать, что, возможно, Малфой изменился, исправился. В последнее время он какой-то странный, задумчивый, почти не грубит…»
   «5 ноября.
   Малфой… Сегодня снова встретились с ним в библиотеке. Мы посидели и поболтали… Довольно мило поболтали… Никогда бы не подумала, что можно «мило поболтать» с Малфоем… Так, ни о чем. Он стал совсем другим – ни разу не обозвал меня, о Гарри с
Роном даже словом не обмолвился. Меня даже не то, чтобы не обозвал – по фамилии не назвал! Просто в обращении на «ты» с ним пообщались.
   Странно – такие разительные перемены в поведении. Я ничего не понимаю…»
   «17 ноября.
   Ой, сколько всего произошло! Точнее, произошло только одно событие, но очень важное. Драко – мой друг! Да-да, я подружилась с Драко Малфоем. Он совсем не такой, каким был раньше. Мы решили никому не говорить о нашей дружбе – они не поймут, не захотят, не смогут понять. На уроках ведем себя холодно, но много ругаться не можем. Драко бесят Гарри и Рон, но он по моей просьбе старается их не задирать. Тем более у Бон-Бона есть проблемы поважнее, чем замечать поведение Драко. А вот Гарри это настораживает, и он все еще думает, что Драко – Пожиратель Смерти. Я его стараюсь разубедить, но так, чтоб он ничего не заподозрил.
   Правильно Драко говорит, что Гарри – идиот. Нет, конечно, не так, как для Драко, но все же идиот. Вот какой человек в здравом уме будет следовать советам какого-то непонятного Принца-полукровки??? А Гарри следует – ему, видите ли, нравится получать хорошие оценки по зельеварению! «Гермиона, да брось ты, ничего в этом страшного нет.» Конечно, не считая того, что это, во-первых, обман учителя, во-вторых, опасное занятие, и, в-третьих, пособие по Темной магии!»
   Дальше записи шли в основном о Малфое, потом описание их первого поцелуя в библиотеке и весело проведенных рождественских каникул. Роза все это мельком пролистала, а вот, когда дошла до записи от пятого января, начинающейся листом с немного расплывшимися чернилами (видимо, Гермиона плакала, когда писала) и словами: «Я ненавижу Малфоя, Пожирателя Смерти!!!» остановилась и призадумалась: а хочет ли она пережить это снова, второй раз за один день? В конце концов, любопытство взяло верх, и Роза начала читать:
   «Я ненавижу Малфоя – Пожирателя Смерти!!! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!  Я его почти полюбила! Эта сволочь воспользовалась мной! Да я же чуть девственность ему не подарила! Дура! Дура, просто дура! Поверила Малфою! А он еще смел говорить, что любит меня! А если бы об этом узнали Гарри и Рон? Да они бы просто презирали меня. Какая же я дура! Чуть не переспала со слугой Волан –де.  Нет, лучше не писать это имя. Почти влюбилась в Пожирателя! Что же теперь будет? А ничего не будет. Я буду также ненавидеть Малфоя, как и раньше. И даже еще сильнее. Вот и все. Простое и мудрое решение. По крайней мере пока что оно кажется таковым, а дальше… дальше посмотрим.»
   Роза закрыла дневник и вздохнула. Теперь она знала воспоминания и чувства не только Малфоя, но и мамы. Мало что изменилась от этого, лишь мысль «Жаль, что нельзя вернуть прошлое» посетила ее голову. Но она быстро прогнала ее, понимая, что ее мать счастлива с отцом, и мысль эта вызвана лишь жалостью к Драко, полюбившему ее мать безответной любовью и отвергнутому. Роза еще немного посидела на диване и, захватив дневник, вышла из комнаты.

5

На следующий день, сидя на зельеварении, Роза написала Малфою записку: «Пойдешь сегодня смотреть?» и, направляясь за ингредиентами, незаметно кинула ее на его колени. К несчастью для обоих, это заметила ярая сплетница слизеринка Кира Томсон Она сидела сегодня с Малфоем за одной партой и, когда записка отделилась от руки Розы и полетела на колени к Скорпиусу, она как раз повернулась к нему. Парень развернул записку, быстро прочитал, сжег палочкой и посмотрел на уже возвращавшуюся с ингредиентами Розу: «Нет», - покачал он головой, она удивленно нахмурилась: «Почему?» «Надоело», - скорчил презрительную мину Скорпиус.
   Девушка села за стол и снова настрочила: «Останься после урока». Сделав вид, будто что-то забыла на столе учителя, она подняла руку:
   - Профессор Долгопупс, можно к вам подойти?
   - Да, конечно, мисс Уизли, подойдите.
   Проходя мимо слизеринца, Роза снова бросила записку и снова это увидела Кира.
   - Я у вас, кажется, перо на столе оставила.
Долгопупс внимательно осмотрел стол и ответил:
   - Нет, Роза, нет. Возьми мое. Потом отдашь.
   - Спасибо, дядя Невилл, - тихо поблагодарила она, так, чтобы класс не услышал. Профессор улыбнулся ей и сказал:
   - Иди, работай. Не за что.Повернувшись к Малфою, Роза тут же встретилась с ним глазами. Он усмехнулся своей дурацкой усмешкой, качая головой:
   «Не-а»
   Роза ядовито улыбнулась:
   «Ах, так?!»
   Проходя мимо него, она «случайно» наступила ему на ногу и взмахнула рукой, съездив по носу.
   - Ох, прости, Малфой, я такая неловкая! – громко извинилась она, еще сильнее давя ему на ногу, и яростно прошипела: - Попробуй только!
   Малфой скривился от боли и злости и с силой толкнул ее. Роза слегка пошатнулась.
   - Ничего, Грейнджер, ты же не виновата, что у тебя с рождения ноги кривые!
   - Мистер Малфой, мисс Уизли, прекратите, пожалуйста, отвлекать класс и делайте свои работы, - прикрикнул на них профессор, и, зло посмотрев друг на друга, Роза и Скорпиус начали варить зелья.
   А у Киры Томсон тем временем в голове роились вот какие мысли: «Что же могут значить эти их записки и «немые переговоры»? Хорошо, что я видела вторую записку – нужно тоже остаться. А вдруг у них тайный роман? Ого, вот это будет фурор на всю школу!  Малфой и Уизли! Жесть! А что, если спросить у самого Скорпиуса?»
   - Скорпи, - ласково начала она, - что это за записки тебе кидала Грейнджер?
   Скорпиус немного растерялся: «Вот черт! Интересно, что она подумала? Да у этой шалавы только одна мысль в голове и может быть: что я сплю с Грейнджер. Хм… А это можно повернуть в выгодную сторону…»
   - Грейнджер хочет меня, - злорадно усмехнулся Скорпиус. – Умоляет, чтоб я с ней переспал.
   - Ого, - протянула Томсон, хлопая огромными от любопытства глазками. – И что ты ей ответил?
   - Нет, конечно! Чтобы я спал с дочерью грязнокровки?! Да никогда!
   Кира про себя довольно подумала: «Это еще больший фурор! Уизли хочет Малфоя! Жесть!»
   А бедная Роза, не подозревая о том, что в глазах первой сплетницы Хогвартса только что стала девочкой ну просто очень легкого поведения, колдовала над своим уже наполовину готовым зельем. Рядом пыхтел Альбус.
   - Роза, - начал было он, но девушка быстро прервала его:
   - Ал, и не проси, помогать я тебе не буду!
   - Да я не о том, - с легким раздражением ответил парень. – Ты зачем Малфою на ногу наступила?
   - Случайно, - весело ответила Роза.
   - Ага, видел я твое «случайно», - с сарказмом поддел ее Альбус.
   - Да просто так. Придурок он.
   - Если всем придуркам «случайно» на ноги наступать, то весь Слизерин с мозолями ходить будет.
   - Малфой – Придурок с большой буквы.
   - А разве есть в Слизерине придурки с маленькой буквы? – искренне удивился Ал, пытаясь остановить вылезающую из котла фиолетовую пену. Роза рассмеялась и помогла кузену.
   - Спасибо, - облегченно выдохнул он и на этом разговор окончился.
   Как только прозвенел звонок, Роза взяла колбочку с готовым зельем и пошла к учительскому столу. Почти одновременно с ней из-за своей парты поднялся и Малфой. Толкнув Розу, он первым поставил свое варево на стол, а девушка со злостью подумала: «Ну, сейчас, Малфой, ты мне за все ответишь!»
   - Роза, тебя ждать? – спросил Альбус, уже собравший сумку.
   - Нет, я тебя догоню, мне нужно еще кое-что спросить, - ответила она, направляясь якобы к профессору, на деле же ставя заклятием подножку направившемуся было к дверям Скорпиусу.  Он упал и зло посмотрел на нее снизу вверх. Класс к этому времени уже опустел, Долгопупс ушел, и поэтому Роза с усмешкой сказала:
   - Вставая, Малфой, разлегся тут.
   Он встал с пола с грацией, которая в миг рассеяла висевшее в воздухе с момента его падения неудобство, и медленно, без улыбки, подошел к девушке.
   - Грейнджер, какого черта?! – тихо, с угрозой сказал он,, подойдя к ней почти вплотную. Роза сделала движение, будто хотела отодвинуться от него, но осталась на месте, бесстрашно глядя в серые глаза.
   - А что мне еще остается делать? Ты не хотел поговорить со мной, вот и пришлось применить силу.
   - Ты… - прошипел Малфой, но Роза не дала ему закончить.:
   - Тшш, остынь, Малфой, а то так и закипеть недолго.
   - Намек на то, что я чайник?
   - Заметь, не я это сказала, - усмехнулась девушка. Скорпиус на шаг отошел от нее.
   - Грейнджер, я уже говорил, что я тебя ненавижу? – скучающим тоном поинтересовался он.
   - Сегодня еще нет, - весело ответила Роза. – Но давай ближе к телу… в смысле, к делу.
   - Ты, что, опять хочешь, чтобы я пошел с тобой?
   - Да. А почему ты не хочешь?
   - Да надоело! Каждый день одно и то же, одно и то же. Аж противно!
   - Вчера ты так не считал, - улыбнулась Роза, заглядывая ему в глаза.
   - Потому что вчера было интересно, но и то не до конца.
   - Ну, пошли, - заканючила девушка. – Я кое-что прочитала, это нам поможет.
   - Грейнджер, что нам может помочь? – вымученным тоном спросил Скорпиус, глядя на Розу как на капризного ребенка. – Ты хочешь, я – нет. Как этому помочь?
   - Малфой, почему ты не хочешь уступить мне хоть раз?
   - Я уже вчера уступал тебе, - стоял на своем парень.
   - Ну, пожалуйста! Разве тебе самому не нравится?
   - Ну… нравится… И что?
   - Тогда пойдем, - твердо сказала Роза.
   - Ладно, пошли. Только давай сегодня один раз?
   - Нет, давай два.
   - Грейнджер, я сейчас передумаю.
   - Ладно, - нехотя согласилась она, - давай один.
   - Тогда пошли.
   - У нас еще урок.
   - Ой, блин, у нас тоже.
   - У нас вместе урок.
   - Ну так пошли уже, а то опоздаем.
   Парень и девушка вышли из кабинета и направились на уход за магическими существами, а из-за шкафа, стоящего в углу кабинета, вылезла уже знакомая нам Кира Томсон с торжествующей улыбкой на губах. Если бы ее сейчас кто-то видел, то ему стало бы понятно, что еще до обеда весь Хогвартс будет знать, что Скорпиус Малфой якобы спит с Розой Уизли.

6

- Твою мать, Грейнджер! Я тебя жду уже пятнадцать минут!
   - Малфой, ты что, сломался от этого?
   - Еще минута и сломался бы.
   - Ладно, заткнись. Пошли.
   - Открывай.
   Роза привычно прошлась мимо гобелена и вошла в Выручай-комнату.
   - Эй, Малфой, чего застрял? Заходи давай, пока никого нет.
   - Опоздала, Грейнджер, - Скорпиус смотрел на угол. – Эй, Томсон, выходи. Прятаться нет смысла, я тебя видел.
   - Что ты здесь делаешь, Кира? – строго спросила Роза, выходя из комнаты – дверь в нее тут же исчезла.
   Вышедшая из-за угла девушка, сразу пошла в атаку:
   - Значит, Малфой, ты не спишь с дочерью грязнокровки?! – завизжала она.
   - Томсон, откуда ты взяла этот бред? – скривился слизеринец, а про себя подумал: «Во, блин, попал!..»
   - Малфой, о чем это она? – сузила глаза Роза.
   - О чем?! Не притворяйся, Уизли, что не поняла. И как, давно вы трахаетесь? Каков он в постели, а? Давно уже хотела узнать.
   Роза нахмурилась и посмотрела на Малфоя а у того в голове быстро крутились мысли о том, как бы избежать расправы за неудачно сказанную шутку.
   - Кира, ты меня неправильно поняла…
   - Как можно неправильно понять фразу «Грейнджер хочет меня, умоляет, чтоб я с ней переспал», а, Малфой?
   - Что-о-о?! – взвилась Роза. – Малфой, что это значит?!
   «Вот черт! Она же меня убьет!» – в панике подумал Скорпиус, наблюдая за двинувшейся на него девушкой.
   - Так кто там с кем хочет переспать?! – Роза достала палочку из кармана. Парень попятился.
   - Грейнджер, Грейнджер, успокойся! Я тебе сейчас все объясню.
   - Не надо мне ничего объяснять! И так все понятно!
   Роза подняла палочку:
   - Пассивнус импотеншн!
   Скорпиус с трудом увернулся от луча, нацеленного на его достоинство, и кинулся на девушку, выхватывая палочку из ее рук. Роза упала, оружие выскользнуло из ее рук и слизеринец легко забрал его.
   - Отдай сейчас же! – воскликнула Роззи, протягивая руку за палочкой.
   - Ага, сейчас, чтоб ты меня импотентом сделала? – зло усмехнулся Скорпиус.
   - Тебе, подонку, не помешает походить недельку-другую без своего главного и единственного достоинства! – не унималась Роза, не оставляя попыток достать палочку. – И вообще, слезь с меня, козел!
   Кира наблюдала за сценой, приоткрыв любопытный рот.
   Скорпиус же, не теряя времени даром, быстро сел на колени Розы, так, чтоб ее ноги не смогли шевелиться и с силой прижал руки за запястья к полу своими руками. Затем наклонился к чуть не скрежещущей зубами от злости девушке и сказал:
   - А сейчас, Грейнджер, ты меня выслушаешь или будешь так лежать, пока не выслушаешь. Поняла?
   Роза яростно раскрыла рот, но Малфой не дал ей ничего сказать:
   - Я спрашиваю, поняла?
   - Малфой, от…
   - Я спросил, ты поняла меня?
   - Ладно, - сдалась Роза. – Слушаю.
   - Сегодня на зельях Кира увидела, как ты бросила мне записку. Конечно, спросила… Не мог же я ей сказать правду?! Вот и пришлось соврать…
   - Соврать, что я хочу тебя?! Малфой, да как тебе мог в голову прийти такой бред?! – снова заорала Роза, а про себя подумала: «Впрочем, не такой уж это и бред. Почему я раньше не замечала, что этот урод такой симпатичный*?»
   Он действительно был красив: светлые, почти платиновые, прядки прямых волос спали на лицо, серый цвет глаз прекрасно с ними гармонировал. Нос был прямой классический, а не как у большинства парней картошкой или с горбинкой. Губи тонкие бледные четко очерченные, как раз такие, глядя на которые, ощущаешь непреодолимую тягу ощутить их прикосновение на своих губах…
   - Грейнджер, я сказал, заткнись и выслушай меня! – рявкнул он на нее. – Я сказал первое, что пришло мне в голову…
   - Хорошенькие же у тебя в голове мысли вертятся…
   - Грейнджер, твою мать! Ты можешь помолчать?!
   - …да это только подтверждает то, что я тебе говорила вчера…
   - Грейнджер, умолкни!
   - … Малфой, да ты просто…
   Но Скорпиусу не суждено было узнать, что он «просто», потому что он закрыл рот Розы поцелуем.
   Ошарашенная девушка сперва даже не среагировала на него, потом попыталась вырваться, что, конечно, не увенчалось успехом – ведь она почти не могла двигаться. Кира же Томсон, про которую оба забыли в пылу разборок, радостно вскрикнула, от этого вскрика Скорпиус оторвался от Розы, но сплетница уже убежала с восьмого этажа разносить весть о том, что Малфой встречается с Уизли. Парень вздохнул и посмотрел на прижатую им к каменному холодному полу Розу.
   - Ну что, успокоилась? – спокойно и холодно спросил он.
   Роза молчала – была слишком шокирована. Скорпиус поднялся и подал девушке руку.
   - Вставай.
   Плохо соображая, что делает, Роза взяла его за руку и поднялась.
   - Ч-ч-что.. что… что это было сейчас? – быстро приходя в себя, спросила она, глядя на Малфоя так, будто впервые его увидела.
   - Ты, что, не знаешь, как называется процесс, при котором губы двух разных людей встречаются? – усмехнулся Малфой, засовывая руки глубоко в карманы.
   Роза вспыхнула и смущено опустила голову
   - Это называется поцелуй, чтоб ты знала.
   - И зачем ты это сделал?
   - Чтоб ты успокоилась и не орала на меня. Теперь ты меня выслушаешь?
   - Да ладно, и так все понятно, - все еще смущенно ответила она.
   «Ха! Теперь я знаю, как ее успокоить в случае чего. Хотя, второй раз, наверное, не прокатит,» - подумал Скорпиус.
   - Ну, так мы идем смотреть? – вслух спросил он.
   - Да, пошли, - Роза подняла сумку, отлетевшую во время падения, и подошла к гобелену. – А, кстати, палочку отдай, - она протянула руку, выжидающе глядя на парня.
   - Ты меня потенции лишать больше не будешь пытаться? – с тревогой спросил он.
   - Не буду, - улыбнулась Роза и, дождавшись, пока палочка окажется в ее руке, добавила: - Пока…
   Зайдя в комнату, Скорпиус спросил:
   - Грейнджер, через полчаса весь Хогвартс будет знать, что я, - он скривился, - якобы сплю с тобой. Сам собой напрашивается вопрос: что делать?
   - А что делать? Опровергать.
   - Или подтверждать.
   - Да пошел ты, Малфой! – возмутилась Роза, но, взглянув на лицо юноши, с тревогой спросила: - Ты, что, это серьезно?
   - Нет, конечно, - поспешно сказал Скорпиус, а про себя подумал: «Но хотелось бы»
   - Ладно, это пока оставим. Теперь по поводу наших родителей. Я вчера читала мамин дневник, - и Роза пересказала ему вкрадце, как Драко и Гермиона стали друзбями. Выслушав, Скорпиус сказал:
   - Понятно. А что еще там было написано?
   - Ты серьезно думаешь, что я тебе расскажу?
   - Жаль. Ладно, - не стал настаивать Малфой. – Как думаешь, что будет сегодня?
   - Я думаю, что об этом сложно судить, пока не посмотрим.
   - Тогда пошли. И в который раз они окунулись в память.

   Роза и Скорпиус очутились в этот раз в пустом коридоре. Сначала они даже не поняли, где же Драко, но потом увидели его стоящим в тени за углом. Он был бледнее обычного, выглядел даже больным. Брови нахмурены, взгляд исподлобья, небрежное опирание на стену показывало, как ни странно, ужасную усталость и тоску.
   Минут через пять раздался звонок, и из дверей хлынули младшие курсы. Драко свысока посмотрел на них, презрительно скривился и подошел ближе к еще не открывшейся двери. Но вот, наконец, она распахнулась и из нее вышли недовольные когтевранцы, похоже, седьмой или шестой курс.
   - Чертова старуха! – ворчал один из них. – Столько задать в первую неделю после каникул! Я еще цвет волос не научился нормально изменять, а она уже цвет кожи задала! У-у-у, кошатина!
   Компания когтевранцев прошла, а из класса вышли еще три человека. Два парня и девушка. У одного из юношей были взъерошенные черные волосы и пронзительные зеленые глаза за круглыми очками, второй в небрежно надетой мантии и с нескладным телосложением постоянно косился на девушку, у которой были великолепные каштановые волосы и обеспокоенный вид.
   - Так значит, Гарри, он хотел, чтобы ты распространял эту мерзкую ложь? – спросила Гермиона.
   - Да, он… - начал было Рон, но Гермиона, не обращая на него никакого внимания, продолжила:
   - Но это же просто подло! Министерство не имеет на это право, когда Пожи… - она осеклась, увидев Малфоя.
   - Эй, Грейнджер, - позвал он, - подойди-ка сюда.
   В его голосе не было ни капли прежней нежности, лишь презрение и брезгливость, но в серых, похожих сейчас на дождливое осеннее небо, глазах сквозила такая боль, что Скорпиус невольно воскликнул:
   - Черт! Ну почему нельзя вернуть прошлое?!
   Роза, стоявшая рядом с Роном, изучая его лицо, и спиной к Малфою-младшему, почувствовала, как пол под ногами чуть пошатнулся, подул легкий ветер… Ветер? В памяти? Но этот ветер был непростым, все вокруг словно обрело жизнь, реальность будто вторглась в размеренный и спокойный мир воспоминаний. Взгляды всех, стоявших в коридоре учеников, почему-то обратились к Скорпиусу и Розе. Благо, Рон в этот самый миг отвернулся и не увидел Розу, а девушка попятилась и уперлась спиной в грудь Скорпиуса, неосознанно хватая его за руки. В радиусе где-то пяти метров от нового поколения Уизли и Малфоев все замолчали, а Роза тихо-тихо, так что слышал один лишь Скорпиус, спросила:
   - Малфой, почему ОНИ смотрят на НАС?

_____________________
* урод такой симпатичный - это я специально, не сочтите за недоработку

7

Очень понравилось)))))))))))

8

А когд прода?????))))))))))))))
Очень жду)))))))

9

http://upload.bbfrm.ru/pixel/617c0d043d1ea8d528758fec18033980/1/Гость/скорпиус_малфой_и_роза_уизли/468017.jpg

http://upload.bbfrm.ru/pixel/a22afb9e56df9f83a1f511bbfd8c039a/2/Гость/скорпиус_малфой_и_роза_уизли/468017.jpg

http://upload.bbfrm.ru/pixel/593c156360b7859fd3fe13b5f07899d2/3/Гость/скорпиус_малфой_и_роза_уизли/468017.jpg


Вы здесь » Мир фентази » Фан-фики » Не получилось у родителей? Получится у нас...